1
- Не рыдай, Васенька, у тебя стишок не хуже, чем у Пети!
Рыдает Васенька, не желает успокаиваться.
- Ну вот, маленький, выпей чайку, съешь булочку, и успокоишься.
Васенька пьёт чай, ест булочку с корицей, и становится ему сладко-сладко, солнечно, и начинает он опять рифмовать.
…какой от них толк – от поэтов этих? Вечно требуют себе что-то, ни за что не отвечают, а продукция их… жизни не меняет никак, и породу людей не улучшает вовсе.
В саду – каштаны, рябина, тополя, клумбы с тюльпанами, настурциями, стены флоксов.
Горки – для наиболее бурных, и даже площадка для футбола – чтобы развлекались.
- Я про настурции сочинил, будешь слушать?
- Подумаешь! Я вчера и про тюльпаны написал, и про георгины!
- У нас же нет георгинов!
- Ну и что! написать-то можно!
- Тётенька воспитательница, а-а-а…
- Что ты, Русланчик?
- А он говорит, что можно написать про то, чего нет, а-а-а…
- Что ты, Коленька, написать можно только про то, что есть…
- А я вот написал про георгины!
- А, ну это другое дело. Видишь ли, Русланчик, вообще георгины есть, просто у нас в саду их ещё не посадили.
- Тогда я тоже напишу про георгины!
- Вот это правильно!
- Поэты, - из окна выглядывает улыбающаяся нянька. – Кашку кушать, полдник.
Поэты бегут гурьбой, ибо все они любят кашку, но особенно – сладкие булочки.
- Валя, не толкай Танюшку.
- Она плохо сочиняет!
- Это не важно – она же девочка - поэтесса, её нельзя толкать.
Поэты сидят за столиками, едят кашку, запивают чаем, ждут булочек.
… цветут разные цветы, зеленеет травка, солнышко сверкает, кошка сидит под кустом… Хорошо в поэтическом детском саду, чудно…
Жалко, никто из взрослых не заберёт этих деток, не объяснит им, что детство кончилось давно, что в насквозь прагматичном мире такие игрушки, как сочинение стихов, могут быть в лучшем случае досугом…
На ночь поэтам покажут мультики, уложат спать, а завтра они опять будут бегать, сочинять, драться и играть – в то, во что взрослые не играют.
2
…порою они избирают Верховного – поэты, вообще, склонные к шалостям, эскападам, зазнайству и вечно стремящиеся тянуть одеяло на себя.
Но иногда, бывает, часть из обитателей страны поэтов – маленькой, не больше страны гномов, договаривается между собой, и…
Верховный сияет некоторое время, он занят в основном вырезываением медалек из фольги и цветной бумаги, и наклеиванием их на свой мундирчик, но… как только он выходит в нём, чтобы объявить новые правила стихосложения, его тотчас срывают другие, начинающие бузить – мол, не того выбрали!
- Меня, - ревёт басовитый Горлан.
- Меня! – пищит тоненько Нитка.
Нитка любит забраться на камень и с завываниями читать то, что сочинила пять минут назад. Её сталкивают обычно, объясняя, что камень не для неё. Она плачет недолго, потом забывает всё и снова сочиняет.
Но – никого не избирают на этот раз. И все остаются при равных правах – писать, читать, шуметь.
- Вот, вчера о небе написал. Всё, тему можно закрывать!
- Ты уверен? – криво ухмыляется Кривун, услышав про небо от Славуна.
- А то! Вот – слушай и учись…
Но, как только звучит «учись» любой поэт ярится, и… Возможно будет драка, а нет – просто обругают друг друга, разбегутся.
Они живут в маленьких домиках, домиков этих много-много, поскольку поэтов тьма, они всегда живут по одному, так как ужиться ни с кем не могут, и часто вообще не выбираются из домиков.
Некоторые забывают, что надо поесть, и тогда тают постепенно, оставляя после себя лёгкое, сиреневое облачко. Ничего – в домик тут же забирается новый поэт.
Есть у них и особый напиток – опьянин, он добывается из стеблей высоких растений, под которыми так удобно мечтать, сидеть, и опьянин сам капает – подставляй рот, делайся счастливым.
Опьянина наглотавшиеся поэты становятся особенно буйными, Нитка, к примеру, тотчас воображает себя верёвкой, а Славун считает, что всё, померещившееся ему, происходит на самом деле. Они бузят с опьянина вдвойне, и жить без него не могут.
…одинокая маленькая страна с бесчисленными персонажами. Никто не ходит сюда, да и сами поэты не стремятся покинуть её; пусть в некоторых домиков обитают Кри-кримы, вечно твердящие, что поэты что-то пишут не так, пусть есть огромный, бушующий мир, пусть – всё не важно, главное - есть эта, своя страна, главное, они живут тут, главное…
…кто его знает, что главное в жизни.
