Французы увидели Марин Ле Пен своим президентом

Президентская гонка во Франции обещает стать жаркой. Скорее всего, мы опять увидим схватку Эммануэля Макрона и Марин Ле Пен, но это будут как будто другие люди. Совсем другой Макрон, ставший главным националистом Европы, и новая Ле Пен. Она по-прежнему относится к России с симпатией, но отличается от «старой» тем, что действительно может победить.

Следующие президентские выборы во Франции пройдут более чем через год – в апреле 2022-го. Но ставки на них принимаются загодя, и большинство французов ставят на то, что во втором туре опять встретятся действующий президент Эммануэль Макрон и лидер «Национального объединения» (НД) Марин Ле Пен. Половина из них считает, что шансы у Ле Пен очень хорошие.

Это интересный сигнал. Прежде всего потому, что Ле Пен многие французские политологи называют неизбираемой из-за очень высокого антирейтинга. Да, мол, у нее много сторонников, но результат прошлых выборов – 33% против 66% – это ее потолок. Две трети всегда будут против.

Но у народа другое мнение, которое эксперты вроде как услышали, и теперь чаще говорят о том, что результаты Макрона и Ле Пен в финальной схватке будут гораздо ближе, чем в 2017 году, но все-таки в пользу Макрона.

С этим тоже можно поспорить. Антирейтинг Ле Пен принято преувеличивать из желания, чтобы он подрос еще больше. Другими словами, в мейнстриме ее откровенно демонизируют. Однако до «потолка в треть голосов» принято было говорить о «потолке в четверть». Ле Пен действительно неприемлема для либералов идейных левых, но даже в такой политизированной стране, как Франция, простых обывателей большинство.

Главные проблемы у большинства обывателей экономические. Тут и банкротство крупных компаний, из-за финансовых проблем которых люди попроще остаются без работы. И кризис сферы услуг в туристической стране, выжигающий мелкий и средний бизнес.

Коронавирус работает на Ле Пен как на критика перегибов в карантинных ограничениях и как на политика с популистской социальной повесткой. Она ни в коем случае не «правая» в плане экономики. Она не про «отнять и поделить», но про «перераспределить» (от глобальных корпораций – простому народу), что делает возможным голосование за нее даже тех, кто обычно поддерживает «красных» – идейных врагов Ле Пен.

На нее же, резкую противницу современной модели Евросоюза, работает раздражение французов от брюссельской бюрократии, резко усилившееся в коронакризис. «А я была права», – как бы восклицает Ле Пен, показывая, как всего за месяц европейцы попрятались по национальным домикам, а в Брюсселе им дали понять, что нынче каждый сам за себя. «Ну права», – вздыхают французы, еще вчера считавшие, что Ле Пен спятила в своей ненависти к идее единой Европы – в условиях реального ЕС не идеальной, но многим все-таки симпатичной.

Третий фактор, сокращающий пресловутый антирейтинг: то, что Ле Пен кажется консервативным борцом за традиционные ценности преимущественно из России. Если быть более точным, сторонники консервативных ценностей голосуют за Ле Пен за неимением более близких кандидатов – им теперь деться некуда. Но сама Ле Пен в большей степени кандидат модерна и враг традиционализма. Прежде всего исламского.

Личная жизнь самого лидера «националов» (такой статус в России раньше обозначали как «сожительство») и биографии ключевых людей в ее команде (например, ее «серого кардинала» в период прошлых выборов и открытого гея Флориана Филиппо) «сделали бы честь» скорее леволибералам, чем правоконсерваторам.

Правда, вскоре после разгрома от Макрона пути Ле Пен и Филиппо разошлись. Но не из-за взглядов на ЛГБТ, а из-за «двойной лояльности» и амбиций Филиппо, создавшего под себя пусть и пролепеновскую, но параллельную НД политическую структуру.

С тех пор «Национальное движение» вообще заметно обновилось и пережило ребрендинг (ранее – «Национальный фронт»), но продолжило двигаться в том же направлении, куда его толкал Филиппо – подальше от расизма, антисемитизма, гомофобии и социальной архаики, поближе к центру. Так Ле Пен становится более приемлемой для тех избирателей, кто прежде называл ее радикалом и не готов был поддержать ни при каких обстоятельствах.

Одновременно происходит встречное движение – в сторону Ле Пен смещается Макрон. Он побеждал на выборах, как человек, которого оппоненты называли ставленником глобальных финансовых элит (бывший сотрудник Ротшильдов, что вы хотите), и сторонник «Франции для всех». Теперь он выступает как главный националист Евросоюза, блокируя расширение ЕС за счет исламских стран, и фигурирует в отдельных СМИ и происламских блогах как враг ислама, в чем раньше обвиняли как раз Ле Пен (и с чем она по сути соглашалась, хотя и уточняла формулировки).

Возможно, все дело в факторе исполнителя. Идеалистическая картина мира Макрона неожиданно столкнулась с реальностью. Обязательным условием своей «Франции для всех» он считал не только веротерпимость, но и право на самовыражение, включая кукиш в адрес духовной особы. Это неотделимая часть французского национального самосознания, но у мусульман, как оказалось, иные взгляды на «расхристанность» и другие границы допустимого.

Как бы там ни было, подавляющее большинство французов считает, что Ле Пен лучше, чем Макрон, справится с такими проблемами, как общественная безопасность (44% против 18%) и нелегальная миграция (51% против 21%). Так считают и в том числе и те, кто намерен голосовать против ее кандидатуры. По крайней мере, пока.

Это движение основных (как представляется сейчас) кандидатов навстречу друг другу свидетельствует также о том, что прежняя модель французской политики не возродится. Традиционные правые (голлисты) проворовались, традиционные левые обанкротились политически. Нельзя сказать, что на их месте теперь Ле Пен и Макрон, но они теперь вместо них, вобрав в свой электорат прежнюю базу как голлистов, так и социалистов.

Давать сейчас прогнозы на исход их новой битвы – дело неблагодарное. Французский народ посадил президента Макрона на своего рода эмоциональные качели – его популярность то резко падает (как, к примеру, в период недореволюции «желтых жилетов»), то отрастает обратно и ставит новые рекорды.

За год качнуть может куда угодно – история теперь развивается быстро. Большинство французов считает, что в 2022 году победит все же Ле Пен. Что ж. Подавляющее большинство американцев считали, что в 2020 году победит Дональд Трамп.

Дмитрий Бавырин