Макрон должен вывести Францию из НАТО

Президент Франции констатировал у Североатлантического альянса «смерть мозга», с чем категорически не согласны в Берлине и Брюсселе. Со стороны Эммануэля Макрона это заявка на лидерство: он хочет перестроить европейскую систему безопасности так, чтобы влияние Парижа возросло, а Вашингтона и Анкары – сократилось. Для этого Франции нужны Россия и выход из НАТО.

Когда Макрон говорит о «смерти мозга» Североатлантического альянса, он имеет в виду примерно то же, что и евангелист Матфей: «Левая рука не знает, что творит правая». Правда, у Матфея это было пожеланием, а Макрон как бы жалуется. При президенте Дональде Трампе Вашингтон не жалует НАТО и не считает нужным координировать свою политику с европейскими партнерами, а Турция Реджепа Тайипа Эрдогана и вовсе «ушла в отрыв», ведя собственные войны в зоне интересов альянса и блокируясь со странами, которые там воспринимают как противника – Россией, Ираном, а опосредованно и с Сирией.

С учетом таких вот «самоотводов» Франция, имеющая третью по численности армию НАТО, как бы выходит в блоке на первую позицию. Причем в условиях, когда Великобритания (четвертые по значительности вооруженные силы) и Германия (пятые) временно самоустранились от внешней политики для решения внутренних проблем: Лондон занят Брекситом, а Меркель – попытками сохранить свой курс в условиях падения рейтинга правящей партии.

Единственное, в чем члены альянса пока еще едины, это в намерении расширить свою военную инфраструктуру на Балканы за счет принятия новых членов: Албания, Хорватия и Черногория уже включены, на очереди Северная Македония. Но и это делается во многом по инерции – чтобы не допустить усиления влияния России в регионе, причем успехи Москвы на Балканах в Брюсселе принято перехваливать. Ведь если не будет грозного соперника, с которым нужно перманентно конкурировать, зачем тогда вообще нужно НАТО?

Этот вопрос, если верить утечкам в американские СМИ, регулярно задает своим помощникам Дональд Трамп, притом что именно Вашингтон обычно выполнял в НАТО роль и «мозга», и «кошелька». Последнее категорически не устраивает президента-миллиардера: по его мнению, Америка слишком много тратит, идя на поводу у восточноевропейских стран, раздувающих антироссийскую истерию и, как следствие, бюджеты на оборону. Следовательно, необходимо перераспределить финансовую нагрузку за счет увеличения вклада других стран, прежде всего крупных – тех же Франции, Британии, Германии, а также Италии и Испании.

Проблема в том, что повышение расходов на оборону категорически не устраивает население этих государств – там предпочли бы, чтобы деньги шли на социальные программы, а запаса электоральной прочности у властей ни одной из перечисленных стран нет. За исключением, как ни странно, Макрона.

Этот человек – что необходимо признать – в буквальном смысле посрамил скептиков, ожидавших от него лояльности США, возведенной в принцип, дальнейшего продвижения политики глобализма и обслуживания интересов мировых финансовых элит. Однако Макрон, успешно пережив «революцию желтых жилетов» и несколько восстановив свой пошатнувшийся рейтинг, не то чтобы начал творить нечто противоположное, но показал себя куда большим националистом, чем мог бы себе позволить.

Например, он предложил новую геополитическую стратегию для Европы, важная часть которой – взаимодействие с Россией. Против этого резко возражают восточные рубежи НАТО и ЕС – Польша и Прибалтика, но Макрон от них фактически отмахивается, подчеркивая, что там «по субъективным причинам» разучились оценивать Россию рационально.

«Европейцы совершат большую ошибку, если не попытаются наладить отношения с Москвой», – заявил он в том же интервью, в котором упомянул о «смерти мозга».

Другое дело, что далеко не все в «стратегии Макрона» России понравится. Франция уделяет традиционно большое внимание Магрибу и некоторым странам черной Африки, видя их своей исторически сложившейся зоной ответственности. Поэтому, например, выступает категорически против ухода американских войск из Сирии, чем сейчас занят Трамп, руководствуясь соображениями экономии.

О региональном партнере РФ – Турции – и говорить нечего: ее антикурдскую самодеятельность в Париже воспринимают как покушение на основы. Причем такого мнения придерживается не только Макрон, но и его главный оппонент – лидер «Национального объединения» (ранее – «Национальный фронт») Марин Ле Пен, выступающая за исключение Анкары из Североатлантического альянса за вред, нанесенный и европейской безопасности, и французским интересам на Ближнем Востоке.

Всю эту ситуацию – с Турцией, Россией, самоустраняющимися от европейских дел США и политически слабеющей Меркель – Макрон пытается использовать как окно возможностей. Может быть, для Франции, граждане которой привыкли к значительно более «державному» наполнению внешней политики, может быть, лично для себя. Его амбиции простираются дальше, чем «обслуживание финансовых интересов глобалистов», которое ему обычно приписывают.

Нынешний французский президент предпочел бы играть в континентальной Европе первую скрипку, потеснив в этом качестве и Германию, и США, которые сохраняют там значительное влияние, несмотря на принадлежность к другому континенту.

Фраза про «смерть мозга» – это заявка на лидерство. Макрон предлагает себя в качестве политического функционера и администратора, способного вывести НАТО из тупика, в который зашел альянс. Недаром Германия в лице Ангелы Меркель и ориентирующаяся на старые порядки брюссельская бюрократия в лице генсека альянса Йенса Столтенберга восприняли реплику французского президента в штыки.

На их встрече в Берлине в минувший четверг было неоднократно повторено, что это личное мнение Макрона и что оценки у него слишком резкие, а «НАТО остается краеугольным камнем европейской безопасности» и «сохраняет свою силу». Кризис же в отношениях с США Меркель и Столтенберг попытались представить как временное недоразумение.

Трудно сказать, насколько далеко готов пойти Макрон. Не исключено, что он всего лишь проверяет и натовские, и евросоюзовские расклады на прочность, желая символически повысить роль Парижа и ничем при этом не рисковать. Возможно, что даже формальных препирательств с Анкарой, Вашингтоном, Брюсселем и Берлином ему хватит, чтобы переизбраться на второй строк и почивать там на видимости лавров.

Но если допустить, что он настроен серьезно, что хочет войти в историю и стать эдаким французским Трампом, который вернет родине «былое величие», у него есть два видимых пути.

Первый – реализация давней французской идеи об отдельной армии Евросоюза, которую поддерживает Берлин. В этих общеевропейских вооруженных силах Франции отведена главенствующая роль за счет наиболее значительных вооруженных сил и статуса единственной ядерной державы в объединении (Великобритания к тому моменту ЕС уже покинет).

Второй путь – это путь генерала Де Голля. В свое время он вывел Париж из военного блока НАТО, оставив при этом в политическом. Его мотивы были во многом схожими – конкуренция с США (и Великобританией; генерал с огромным подозрением относился к англосаксам), собственная, отличная от других стран альянса политика в Африке, интерес к особым отношениям с Россией и желание «быть выше Германии», которая тогда не теряла, а, наоборот, наращивала свое влияние.

Этот исторический шаг генерала впоследствии обнулил голлист-неудачник Николя Саркози, но Макрон в состоянии «вернуть как было», благо он остается президентом все той же Пятой (то есть голлистской) республики.

В сочетании с учреждением той самой единой европейской армии выход из военного блока НАТО обеспечит Макрону то, чего он так страстно желает – больше влияния, больше возможностей, больше независимости в принятии решений.

Политическое лидерство Парижа в такой армии будет поддержано его внеблоковым статусом, что важно для тех членов ЕС, кто в НАТО не входит. При этом можно будет не обращать внимания ни на США, ни на Турцию, ни на Великобританию, ни на Брюссель, коли уж они довели альянс до «смерти мозга», и спокойно реализовывать заявленное – «новую архитектуру безопасности» и «новую геополитическую стратегию».

Не факт, что это сделает Францию «снова великой». Но шанс войти в историю великим политиком у Макрона действительно появится.

Станислав Борзяков