Зинаида Райх. С чего человек начинается

Жизнь Зинаиды Райх исполнена трагической силы, ни в чем не уступающей ее искусству актрисы.
Жизнь Зинаиды Райх исполнена трагической силы, ни в чем не уступающей ее искусству актрисы.

Фантастический сюжет жизни Зинаиды Николаевны Райх заслоняет для потомков ее уникальный путь актрисы, короткий, но исполненный и силы, и неповторимости таланта исключительного. Всего пятнадцать лет сценической деятельности, полтора десятка ролей в театре Мейерхольда.

Жизнь Зинаиды Райх исполнена трагической силы, ни в чем не уступающей ее искусству актрисы.

В его палитре. В его вселенной.

Смысл и судьбу в ее дебюте (Аксюта, «Лес», 1924 год) увидел, нашел слова, чтоб запечатлеть это навсегда, Борис Пастернак:

Так играл пред землей молодою Одаренный один режиссер, Что носился как дух над водою И ребро сокрушенное тер. И, протискавшись в мир из-за дисков Наобум размещенных светил, За дрожащую руку артистку На дебют роковой выводил.

Чепуха все это, что лепил, тянул, до мизинца «дрессировал» ее Мейерхольд.

Мейерхольд учил ее в ГЭКТЕМАСе – так же как Гарина, Охлопкова, Эйзенштейна.

Мастер выучил, поставил, одушевил, подобно Пигмалиону, свою любимую актрису. И уже через три года учебы Зинаида Райх вместе с Эрастом Гариным воплощала леденящий кошмар «Ревизора», дыхание небытия – самое проницательное свидетельство, что души-то мертвые.

Жизнь Зинаиды Райх исполнена трагической силы, ни в чем не уступающей ее искусству актрисы.

В марте 1927 года, вскоре после премьеры «Ревизора», Михаил Чехов писал Зинаиде Райх: «Я все еще хожу под впечатлением, полученным мною от «Ревизора»... и от двух исполнителей: от Вас и от чудесного Гарина... Поражает меня Ваша легкость в исполнении трудных заданий. А легкость – первый признак настоящего творчества. Вы были исключительно едины со всей постановкой, а этого нельзя достичь ни в одной постановке Всеволода Эмильевича, не имея дара сценической смелости. Я ужасно люблю смелость на сцене и учусь ей у Всеволода Эмильевича, и радуюсь, видя ее в Вас».

«Мне нравятся и Райх, и Бабанова, несомненно они лучше наших трактованы... – записывал в дневнике Василий Васильевич Лужский, адепт искусства Художественного театра, – больше жизненности, чем в нашей правде Кореневых, совершенно незадачливых Лилиных, Елиных, Книппер».

Райх идеально воплощала в своих главных ролях (были, конечно, и проходные) мейерхольдовское видение целого и частности, мейерхольдовскую метафору и неслыханную доселе укорененность в быт.

Жизнь Зинаиды Райх исполнена трагической силы, ни в чем не уступающей ее искусству актрисы.

Еще в 1926 году «Театральный Октябрь» утверждал: «Миссию лирических отступлений в театре Мейерхольда выполняет Зинаида Райх». Со временем «лирические отступления» станут недосягаемыми странствованиями в мир страстей человеческих, страстей Елены Гончаровой («Список благодеяний») и Маргерит Готье («Дама с камелиями»).

Усомнившаяся актриса Елена Гончарова была сыграна так, что спустя много лет автор «Списка» Юрий Олеша признавался: «Я так много неожиданного узнал о Елене Гончаровой благодаря Мейерхольду и Райх...»

...Успех Зинаиды Райх в «Даме с камелиями» не имеет аналогов в нашем театре. «Каждый из нас, зрителей, терял ее лично, – сказал о Маргерит–Райх музыкант Николай Выгодский, – но вот на слова ее игру не переложить: в ней была духовная, мелодическая сила, излучающая особый свет».

Жизнь Зинаиды Райх исполнена трагической силы, ни в чем не уступающей ее искусству актрисы.

Последние годы своей короткой жизни она репетировала роли в спектаклях, обреченных на гибель, в неродившихся спектаклях. Методично и иезуитски шло уничтожение сначала театра Мейерхольда, затем самого Мейерхольда и Зинаиды Райх, а затем уже памяти о них, об их искусстве... Занялись этим театроведы с подельниками, «очевидцы» рассказали, «как все было», не предполагая, что эти гримасы вокруг да около – всего лишь каприз истории и все они, вся борьба с формализмом – стыд и позор. И вот шаг за шагом возвращается правда о Мастере, его искусстве, его учениках, соратниках; мы можем пройти их путь «за пядью пядь».

Из рассказа Л.С. Рудневой: «Райх чувствовала Москву, любила, но не раз вспоминала: ее жизнь «начиналась с движения поездов, мыслей о далеких маршрутах, с полотна дороги, шпал, рельс, полустанков, паровозных голосов». Она очень любила отца, а он был машинистом – пароходным, паровозным. «Мама – из обедневших дворян, огорчалась: отец появлялся дома чумазым. А он много кем и чем был: и думающим, и читающим, и из первых российских социал-демократов – сам он вышел из обрусевших немцев, рабочий-интеллигент. От него повелась моя страсть к книгам, раннее чтение революционных книг, кружки, поиски своего пути, малые напасти – «репрессии» в пору ранней юности. И высылка отца. Из Одессы, где я родилась, попали в Бендеры. И счет не от себя – от людей – это открыл...» И она возвращалась к мысли – с чего человек начинается...».

Жизнь Зинаиды Райх исполнена трагической силы, ни в чем не уступающей ее искусству актрисы.

Зинаида Николаевна Райх «начиналась» в Киеве на Высших женских курсах, затем в Петрограде, где случилась встреча с Сергеем Есениным, так многое определившая в ее жизни. Любовь, что называется с первого взгляда. Счастливая на первых порах и недолгая семейная жизнь. В конце 1919 года Зинаида Райх с двумя детьми на распутье, чтоб не сказать – у разбитого корыта... И вот тут-то появляется Мейерхольд, а с ним и ответ на вопрос: с чего человек начинается?

...Жизнь Зинаиды Райх исполнена трагической силы, ни в чем не уступающей ее искусству актрисы. Об этом еще напишут и скажут в свое время. А из уже написанного процитируем Юрия Олешу: «Мейерхольд часто в эпоху своей славы и признания... наклонялся ко мне и ни с того ни с сего говорил мне шепотом:

– Меня расстреляют.

Жизнь Зинаиды Райх исполнена трагической силы, ни в чем не уступающей ее искусству актрисы.

Тревога жила в их доме – помимо них, сама по себе, когда я жил в этом доме в их отсутствие, я видел, слышал, ощущал эту тревогу. Она стояла в соседней комнате, ложилась вдруг на обои, заставляла меня, когда я возвращался вечером, осматривать все комнаты – нет ли кого там, пробравшегося в дом, пока меня не было, – заглядывать под кровать, за двери, в шкафы... Тревога была такой властной в его пустом доме, что иногда я просто обращался в бегство – ни от чего: от обоев, от портрета хозяйки с большими черными глазами, которые вдруг начинали мне казаться плачущими.

Хозяйку закололи в этом доме. Так что до появления убийц я уже слышал их, почти видел – за несколько лет.

Хозяина расстреляли, расстреляли – как он и предчувствовал это.

Ее убийство окружено тайной. Убийцы проникли с улицы, через балкон. Она защищалась. Говорят, что ей выкололи глаза. Она умерла, привезенная «скорой помощью» в больницу, от утраты крови. Похоронили ее, так сказать, в полицейском порядке, но одевала ее для гроба балерина Гельцер».

Жизнь Зинаиды Райх исполнена трагической силы, ни в чем не уступающей ее искусству актрисы.

Зинаида Николаевна Райх была зверски убита ночью 15 июля 1939 года. Ей было сорок пять лет.

Николай Шейко


Коментарии

Добавить Ваш комментарий


Вам будет интересно: