Квартиру дна, могучей и лобастой, Придётся ей покинуть, мягкий ил, Пластом лежащий – рыбе, в чём-то властной, Раз хищной – надо тратить много сил, Чтоб поддержать своё тугое тело.
Мечты, звездой на дне колодца, Напомнят, что вода - святая. Любовь? Отдать нельзя бороться. И знать бы, где здесь запятая...
Стрела, а рядом меч: музейный стенд. - Ты, ржавый, - говорит стрела презрительно, - Летала я так быстро, восхитительно, А ты – всё на земле, ты – жалкий смерд!
Осенняя скрипка – прозрачная мука Прощального взмаха листвы, И лес засыпает, и в золоте звука Рождаются зимние сны. Печально паденье, тревожно касанье…, Но как же цветет листопад!
А это – сосен узловатых Немая пластика; о них, Самой природою распятых, Расскажет скупо мой дневник. Они стоят, расставив локти И выгнув шёлковый хребет. От них своей судьбой далёк ты, А если вдуматься – то нет. И ты всю ночь распят стократно Там, на меже черновика.
Незаметно - незаметно, По лугам и по полям, Вдаль ушло, исчезло лето, Грусть, оставив тополям. Исцеляя сердца раны И даря душе покой, Утро стелется туманом, С поднебесною тоской.
Каждый стих её – познанье Мира, нежное касанье Тайны, светлой и живой. Строчка может ножевой Раной стать чужой душе. Может излечить от ран.
По пятницам – власть ритуала – Сукно зелёное влечёт. И лампа дарит свет – не мало. Плюс – отрешенье от забот. Накурено. Тяжёлый, плотный Дым в руку можно взять притом.
И, казалось бы, выдержу, выстою - всё ничего, Мне, не раз преступавшей пороги строжайших запретов. Только вычерчен круг. Я сама выхожу из него, Даже к тени твоей прикасаться себе заповедав.
Тяжёлый том подходит к эпилогу. Тебе не страшно? Столько умирал…В последний раз отправишься в дорогу, Когда, как дверь, откроется финал. Я помню Атлантиду островную – Цветение садов и корабли.
Прости меня, что не с тобой, И не у ног твоих, Что под простуженной звездой Смотрюсь в глаза других. Что не вдыхаю аромат Распущенных волос, Что не могу вернуть назад Все то, что не сбылось…
Им никто не сказал, что по сути они — все художники, Каждым шагом своим, словно краской, касаясь холста, (И на первый — второй: эти веруют, эти — безбожники), Мажут кистью — судьбой по прозрачному лику Христа.
ВЕЧНОСТИ МОХ
МЫ ИЗ ЗАТОНУВШЕЙ АТЛАНТИДЫ (продолжение)
Листья
МЫ ИЗ ЗАТОНУВШЕЙ АТЛАНТИДЫ
ПРЕДЧУВСТВИЕ
Уходить нетрудно
ПАСХАЛЬНОЕ